Спустя какое-то время мы находим незанятую комнату для допросов. Я сижу в кресле, а Эд тем временем ходит по комнате туда-сюда.
– Я не против поделиться с тобой, Сэм, что меня все это уже начинает не на шутку пугать, – говорит мне Эд. Этого еще не хватало. Очень многое из того, что сотворил Эд – обруч с червоточиной, сообщения, вплетенные в ткань самой реальности, переключатель – в той или иной мере внушали мне страх. Но у Эда его собственные эксперименты никогда не вызывали даже малейшего опасения. На его лица всегда улыбка. До сегодняшнего дня я вроде как видел причину в том, что у Эда слегка не все дома.
Но Эд тоже напуган. Эд, разрушитель галактик, создатель микроскопических Вселенных.
– Почему? – спрашиваю я, вопреки собственному благоразумию.
– Во-первых, мне хотелось бы знать, почему мы изначально решили отправиться в прошлое? Что такого страшного произойдет в нашем будущем, что мы готовы бросить всех, кто нам дорог и стать путешественниками во времени? За четыреста пятьдесят миллиардов итераций одной и той же пары дней случиться может многое. Блин, я уверен, что мы, по крайней мере, несколько десятков раз по чистой случайности переломали себе ноги, просто выйдя из машины. Но если самые первые Эд и Сэм были хоть немного похожи на нас, тогда то, что случилось с ними, может произойти снова – на этот раз с нами. Мы даже не знаем, как далеко от нас то будущее, из которого пришли первые Эд и Сэм – это может быть и день, и год, и сто лет. Нас ждет ядерная война или что похуже?
– Во-вторых меня беспокоит то, насколько правдивы могут быть слова наших двойников. Даже если не принимать во внимание искажения, которые испытает на себе истина, воспроизводимая самым тщательным образом, после того, как ее скопируют полтриллиона раз, в какой мере вызываем доверие мы сами? Насколько, по-твоему, велик шанс, что в какой-то момент после неизвестного числа итераций Эд и Сэм под влиянием момента решили опутать следующих Эда и Сэма паутиной лжи, выбрали случайное число, запихнули его на диск и передали своим дублям? А ведь это могло произойти миллион итераций тому назад. Ложная информация могла переходить из рук в руки столько раз, что ни мы, ни Эд-А с Сэмом-А, ни Эд и Сэм, которые были перед ними, не имеют ни малейшего представления об истинном положении дел.
– Я бы врать не стал, – говорю я, решив проявить инициативу.
– Точно? Подумай о теории хаоса. Прибытие наших альтернативных версий и все последующие события могут едва заметно варьироваться невообразимым числом способов. Разве так уж маловероятен исход, при котором обстоятельства склонят нас ко лжи? Даже сами себе? – Эд видит на моем лице выражением крайнего смущения. – Поверь мне, это вполне возможно.
– Ко всему прочему я даже не уверен, что эти двое людей действительно являются мной и тобой.
– Да брось, это уже какая-то паранойя! Какую пользу ученым из Центра Керриг может принести такой обман? Они выглядят В ТОЧНОСТИ как мы. Их одежда – точная копия нашей, вплоть до малейших дыр и распоротых швов. Они говорят и ведут себя, как мы – хотя я, если честно, никогда не думал, как глупо мой голос звучит со стороны – и они знают все, что знаем мы – ты сам видел результаты ДНК-теста.
– Да ладно, Сэм, я ведь знаю, как клонировать людей! Они могли вытащить технологию клонирования прямо с моего компьютера! И уж ты-то должен понимать, какую угрозу для общества я представляю; шансы, что я свихнусь и не просто решу покорить планету, а сделаю это на полном серьезе, слишком велики. Ради безопасности всего мира от меня стоило бы избавиться, распылив в этом дезинтеграторе/машине времени. Нет уж, нам нужны более веские основания.
– Ну, а как насчет паролей для путешествий во времени?
Эд хлопает в ладоши. – Блестяще! Как же я об этом не подумал! – Он бросается к двери и открывает ее –
Снаружи стоят Сэм-А и Эд-А. – Твой пароль для путешествий во времени – это фраза «Возмездие лазерного кальмара», – говорит мне Сэм-А.
– А твой – символ: заглавная греческая буква «фи» с квадратом вместо кружка, – говорит Эду Эд-А. – Мы были такими же параноиками, как и вы. Мы были в той же самой комнате, где у нас, вполне вероятно, состоялся точно такой же разговор.
– Вам ни за что не доказать всю эту чепуху про миллиарды наших итераций. И если уж на то пошло, предыдущие Эд и Сэм тоже не смогли бы этого доказать.
– Верно – так и было. Мы просто им поверили. Кому же доверять, если не самим себе? – говорит Сэм-А.
После неловкой паузы я, наконец, сменяю гнев на милость. – Ну, себе я доверяю.
– Похоже, что так, – неохотно говорит Эд-Б, с подозрением поглядывая на своего двойника. – Ладно. Давайте дискету.
Все происходит так быстро, что нам, возможно, удастся вернуться в Великобританию еще до того, как у нас разовьется заметный джет-лаг. Нас – что весьма кстати – кормят в столовой Центра Керриг, после чего мы снова направляемся в зал машины времени.
Используя (цифровые) чертежи и технические показатели, которые Эд-А захватил с собой из предыдущей линии времени – чертежи, которые, как нам ИЗВЕСТНО, работают без каких-либо нареканий в силу того факта, что и они сами, и их курьеры прибыли сюда в целости и сохранности – ученые Центра успешно настроили – в чем они уверены на 99,999% – действующую машину, способную безопасно перенести во времени нас обоих. С собой мы берем цифровую копию чертежей и дискету с недавно увеличенным счетчиком, который, вполне вероятно, был взят с потолка.
Сгорбившись, мы с Эдом забираемся внутрь конструкции, которая действительно оказалась кабиной разобранного на запчасти лифта; тем временем вокруг нас идут заключительные проверки и начинает заряжаться устройство, которое – при том, что с технической точки зрения в нем нет ничего более интересного, чем количество электрической энергии, сравнимое с I01– ласково прозвали «конденсатором потока».
Начинается последний обратный отсчет. Эд-А и Сэм-А сообщили нам, чего следует ожидать в ближайшие шестьдесят секунд, когда мы – если все пройдет в соответствии с планом – материализуемся безо всякого приглашения в центре безумно секретной научной лаборатории, вызовем срабатывание нескольких сигнализаций и привлечем к себе внимание дюжины вооруженных американских морпехов. Они говорят, что поднять руки и сказать «мы сдаемся» – вероятно, будет разумной идеей.
– И в каком именно времени мы окажемся, когда выйдем отсюда? – спрашиваю я у Эда.
– Ну, если бы нас отправили в любой момент, следующий за тем, как Эд-А и Сэм-А появились в этой временной линии, ситуация стала бы невообразимо сложнее, так как мы появились бы в третьем экземпляре. Если бы нас отправили точно в момент их появления, то с неопределенной вероятностью мы могли бы аннигилировать при встрече с ними – или наоборот – поскольку и мы, и они попытались бы материализоваться в одном и том же месте в одно и то же время. Так что мы отправляемся чуть дальше в прошлое – на одну наносекунду, если быть точным. Все выверено по атомным часам, так что в плане точности беспокоиться не о чем.
– Что, если они появятся сразу после нас?
– Один шанс на гуголплекс.
– Круто.
Пауза.
– Эй, парни, – раздается голос, который, по всей видимости, исходит из интеркома. Это Сэм-А. – Я просто хотел сказать, что встретиться с нашими альтернативными версиями было довольно круто. Оба раза. Правда, во второй раз намного прикольнее, потому что ты заранее знаешь, что произойдет – в основном. Где-то через шестнадцать секунд вы это и сами поймете.
В камере переноса есть цифровое табло – время от времени я слежу по нему за обратным отсчетом. Пятнадцать. Четырнадцать. – Да, – добавляет Эд-А. – У меня, правда, есть еще один совет для моего двойника. – Эд-Б, наш Эд, встает и смотрит на Эда-А через крошечное окошко. Интерком работает только в одну сторону, но у них, по крайней мере, есть визуальный контакт. Восемь. Семь. – Эд, выслушай меня очень внимательно… ты слушаешь? – Пять.
Эд-Б кивает. Четыре. Три.
– НЕ ЖЕНИСЬ НА ДЖЕН.
– ЧТО?