Накал. Глава 27

– Пролезай осторожнее, – предупредил Ракеш. – В конце тут довольно тесно.

Пробравшись внутрь жилого модуля, Зей спрыгнула на палубу рядом с Ракешем.

– Я за пределами мира, – восхищенно произнесла она. – И до сих пор жива.

– Стены защищают нас от космического излучения, – напомнил ей Ракеш. – Без этой брони ты бы снаружи не выжила.

– Разве место вне нашего мира сможет когда-нибудь стать для нас домом, если нам придется все время от него прятаться? – спросила Зей.

– Это не так уж сложно, – заверил ее Ракеш. – Моим предкам, куда бы они ни отправились, требовалась особая смесь газов. Как и твоим, с той лишь разницей, что вас самих уже немного подкорректировали, чтобы приспособить к жизни в вакууме. Тело при желании можно модифицировать. Материя есть материя; она дает массу возможностей.

Но Зей его уже не слушала; ее глазам открылся вид на окрестный космос. Жилой модуль представлял собой пузырь, соединенный с Ковчегом через щель в стене со стороны нейтронной звезды; при помощи наномашин Ракеш расширил проход так, чтобы через него смог пролезть любой житель Ковчега. Помимо защиты от жесткого излучения, возникавшего во внутренних областях аккреционного диска и его потока по направлению к нейтронной звезде, стены модуля экранировали большую часть терагерцового синхротронного излучения, создаваемого окружающей плазмой. Именно это сияние и пронизывало весь Ковчег, и именно при такой частоте слагающие его породы были прозрачными, а зрение его обитателей – максимально чувствительным. Отсутствие терагерцового света, впрочем, не лишило их способности видеть, поскольку восприятие ковчегцев покрывало и часть инфракрасного диапазона. Вместо этого ослепительно яркий фон исчез, и они смогли увидеть то, что скрывалось за ним. Небо было усеяно точечными источниками инфракрасного света. Зей разглядывала звезды.

Используя мастерскую «Обещании Лал», Ракеш построил жилой модуль и оборудовал его всем необходимым. Затем он усовершенствовал свой ковчегский аватар, перенес в него свое сознание, а ставшее ненужным человеческое тело бросил на корабле.

К жилому модулю был пристыкован небольшой паром. Передвигаться на нем можно было как используя энергию ветров и магнитных полей аккреционного диска, так и при помощи независимого термоядерного двигателя. Внешние части аккреционного диска были окружены ореолом каменистых и углесодержащих обломков, находящихся в пределах досягаемости парома. И хотя такой запас ресурсов не тянул на золотую жилу по меркам Амальгамы, обитатели Ковчега не отличались крупными размерами, а их потребности в обозримом будущем вряд ли бы вышли за рамки их теперешних скромных стандартов.

И хотя жизнь не будет беззаботной, окончательное решение останется за самими ковчегцами. Ракеш не одаривал их рогом изобилия, предлагая быстрый путь к завораживающим сокровищам Амальгамы. Не исключено, что все разбуженные им жители Ковчега откажутся от шанса покинуть свой дом, учитывая те спартанские условия, которые им сулил альтернативный выбор.

Кем бы ни была Лал, Ракешу, несмотря ни на что, удалось не только сдержать данное ей слово, но и выполнить просьбу Зей. Он не повернулся спиной к своим собратьям, позволяя им до скончания веков влачить свое полусонное существование, но и не пошел по пути полного уничтожения их теперешней, стабильной культуры, которое бы лишило жителей Ковчега любого намека на полноценный выбор.

– Готова к небольшому путешествию? – спросил он у Зей.

– Куда? – Тело Зей нервозно напряглось.

– Недалеко, обещаю. Просто хочу попрощаться со своим другом.

Они перебрались в паром. Дело сильно упрощалось тем, что ни он, ни она не нуждались в воздушном шлюзе. Ракешу уже начинало нравиться новое воплощение – ползать в вакууме, цепляться за стены и потолки, зная, что его тело не просто марионетка, а результат благородной метаморфозы. Он надеялся, он верил, что сможет прожить в этом теле до самого возвращения Парантам.

Ракеш запустил термоядерный двигатель, и паром покинул диск, описав в небе дугу. Зей в замешательстве бегала по кабине, не зная, как сориентироваться в пространстве. – Что происходит с моим весом?

– Это ускорение. Привыкай.

– Я не понимаю.

– Терпение, – настоятельно попросил Ракеш. – Просто наслаждайся видом.

Нейтронная звезда производила грандиозное впечатление даже в пределах ограниченного спектра, доступного их зрению с учетом встроенных в корпус фильтров. Центральный джет и отдельные части диска ярко сияли, а узкая полоса частот порождала сложные, вплетенные в джет структуры, различить которые при полном спектре было бы куда труднее.

Когда в поле зрения показалось вращающееся кольцо «Обещания Лал», Ракеш встревожился не меньше Зей. Сейчас, когда прямо перед ним вырисовывались очертания последнего воплощения его хрупкой связи с Амальгамой, перспектива отказаться от нее, порвать с прежним миром была в тысячу раз страшнее, чем когда-то казался отлет с узла. Таким уязвимым он себя не чувствовал с того самого дня, как покинул Шаб-е-Нур. Жизнь в балдже будет полна неопределенности. Он не понимал ни Отчужденных, ни их прихотей. Никто не мог дать ему гарантию, что он снова увидит Парантам или другого гражданина Амальгамы.

Что ж, так тому и быть. Ведь для этого и нужны резервные копии.

Ракеш остановил паром в полусотне метров от корабля.

– Вот в этой тележке я и путешествовал, – сказал он Зей. – Правда, в ней я преодолел только часть пути от того места, где родился.

– Я не понимаю, – недовольно заявила Зей. – Как именно ты путешествовал? Где ты был?

– Не переживай, – сказал в ответ Ракеш. – Забудь об этом. Подумай лучше об этом месте и своих собственных путешествиях.

Он обратился к сидящей в кабине Парантам по радиоканалу, проложенному через разделявший их вакуум.

– Я нашла на карте звезду Тассефа, – сказала она. – Думаю, если я попрошу корабль туда отправиться, Отчуждение попытается внедрить меня обратно в сеть Амальгамы.

Тассеф располагался по другую сторону балджа, напротив Массы, ставшей для них входом в сеть Отчуждения. Парантам предстояло повторить в обратном порядке первое путешествие Лейлы и Джазима. При условии, что Амальгама впустит ее обратно.

– Сафар бехеир, мой друг, – сказал в ответ Ракеш. Счастливого пути. Они обменялись прощаниями, и он ясно дал ей понять, что полностью уверен в своем решении; Ракеш не знал, что еще добавить к своим словам.

– Еще увидимся, Ракеш, – пообещала она. Предоставится ли ей такая возможность или нет, Ракеш знал, что ее ответ был искренним; она постарается вернуться.

В течение нескольких долгих сердцебиений с «Обещанием Лал» ничего не происходило, и Ракеш даже стал подумывать, не в этом ли разгадка – возможно, Отчуждение просто заново сканировало содержимое корабля, каждый раз оставляя нетронутым его предыдущее воплощение на манер какой-нибудь древней окаменелости.

Затем вращающееся кольцо стало расплываться прямо у него на глазах; каждая из слагающих его частичек вещества отделялась от своих соседей и, оказавшись на свободе, отправлялась в путь по независимой от других траектории. Вскоре от корабля осталось лишь едва заметное, расплывчатое облако пыли.

Зей так разнервничалась, что стала бегать по кабине кругами. – Те, кто это сделали? Где они живут?

– Я не знаю, – ответил Ракеш. – Но причин для беспокойства нет; с нами они так не поступят.

– С чего ты это взял?

Ракеш изумленно защебетал. – О них я ничего не знаю наверняка. Но я могу поделиться своими мыслями.

Зей, наконец, удалось успокоиться, и она встала рядом с Ракешем, ожидая, пока он сформулирует свой ответ.

– Вероятно, они живут в полусне, – сказал он. – Как и другие члены твоей команды. Они, как мне кажется, многого достигли, многому научились, многое повидали, но потом им пришлось научиться жить, не испытывая потребности в том, чего этот мир больше не может им дать. – Он и сам понимал всю притягательность подобной стратегии – и для самих жителей Ковчега, и для всех остальных разумных существ. Лучше уж так, чем сходить с ума от скуки. – Возможно, среди них найдется один-два представителя, которые немного похожи на тебя, хотя и сильно уступают в своей неуемности. Стражи, не пробудившиеся до конца, способные наблюдать за разворачивающимися событиями и порой даже самую малость вмешиваться в их ход, но не имеющие возможности или желания вступать со Вселенной в контакт до тех пор, пока ей нечего им предложить.

Зей впитала его слова. – Но они привели тебя сюда, просто чтобы нас разбудить?

– Я так думаю, – ответил Ракеш. – Хотя полной уверенности у меня нет.

Дождавшись, пока из вида не скроются последние фрагменты «Обещания Лал», он запустил двигатель парома.

– Забудь об Отчуждении, – сказал он. – Давай лучше выясним, готов ли кто-нибудь из твоих партнеров по команде к общению со Вселенной.