В течение миллионов лет восходы и заходы Солнца служили ориентиром для жизни на Земле, задавая ритм, которому – на протяжении большей части истории – подчинялись и мы, люди. Но что, если эта общая связь будет разорвана, и каждый из нас начнет жить по своим собственным часам? Уцелеет ли наше общество? Именно это предстоит узнать одной из семей.
Задатчик ритма – сигнал окружающей среды, который отвечает за синхронизацию внутренних часов организма и, в частности, влияет на его циркадный (суточный) ритм. К таковым относятся, например, уровень освещенности, температура, атмосферные условия, физическая активность и др. факторы – прим. пер.
– Папа? – жалобно позвала Эмма. – Почему ты еще спишь?
Сэм открыл глаза и, щурясь, взглянул в темноту, ориентируясь по звуку ее голоса; он был готов всеми силами утешить дочь, но прокручивая в голове слова, пронзившие его сон, понял, что ее голосе звучали не столько страх или недомогание, сколько досадные придирки. – В чем дело, солнышко? – спросил он. – Тебе приснился кошмар?
– Нет! – Сейчас голос Эммы выражал чистейшую досаду, будто сильнее всего девочку раздражала бестолковость ее отца. Она наклонилась и схватила его за руку. – Почему ты не встаешь?
Рядом с ним зашевелилась Лора; Сэм помедлил, испугавшись, что они с Эммой могли ее разбудить, но услышав ритм дыхания, понял, что она по-прежнему спит.
– Тсс, – прошептал он дочери. – Может, принести тебе стакан воды?
Выбравшись из постели, он взял ее за руку и вывел из комнаты; оказавшись в коридоре, Сэм прикрыл дверь, прежде чем зажигать свет.
На кухне Сэм наполнил чашку водой из-под крана и передал ее Эмме. Она с жадностью выпила содержимое, но когда отец забрал чашку, сказала: «Пожалуйста, можно мне овсяных хлопьев?»
– Хлопья будут на завтрак, – ответил Сэм. – Сейчас середина ночи.
Эмма рассмеялась. – Нет! Сейчас время завтрака.
Сэм указал на мироволновку с цифровыми часами. – Посмотри, который час.
Она нахмурилась и, пошевелив губами, выдала правильный ответ. – Пятнадцать минут первого.
– А значит?
Эмма пожала плечами. – Ночью отключился свет?
Сэм уже был готов похвалить ее за нестандартное мышление, но в итоге сдержался. – Милая, сейчас ночь. Ты должна вернуться в постель – иначе к утру так и не наберешься сил. – Он снова взял ее за руку. – Давай, я тебя укрою.
– Нет! – воскликнула она, вырываясь из отцовской руки. – Хочу завтрак!
Сэм присел рядом с ней на корточки. – В чем дело? Если тебе приснился кошмар, можешь мне рассказать. Ты же знаешь.
Эмма досадливо нахмурилась, отмахиваясь от попытки сменить тему. – Ну почему нельзя позавтракать-то?
Сэм подошел к черному ходу и открыл дверь. – Смотри! На улице хоть глаз коли! – Отсюда он видел лишь свет, пробивавшийся из кухни на мокрую от росы лужайку; дальше двор терялся в полной темноте. – Разве похоже, что скоро взойдет Солнце?
Эмма не ответила. Сэм закрыл дверь, испугавшись, что она может простудиться. Наклонившись, он взял дочь на руки, помассировал ей плечи, чтобы согреть, и отнес Эмму в ее комнату.
Когда он накрыл ее одеялом до самого подбородка, Эмма не то чтобы расплакалась – скорее, начала всхлипывать в знак протеста.
– Ну хватит уже! – сказал ей Сэм. – Если тебя что-то пугает, просто скажи мне, в чем дело, и мы его прогоним. Он подождал, но Эмма продолжала упрямиться. – Ладно. Тогда закрывай глаза; думай о завтраке, и оглянуться не успеешь, как уже наступит утро.
Когда он вернулся в спальню и лег рядом с Лорой, то услышал, как Эмма снова встает с кровати. Он выждал какое-то время, надеясь, что она просто решила взять в постель одну из своих плюшевых игрушек. Но прошло несколько минут, а характерного скрипа матрасных пружин так и не последовало.
Он снова поднялся и направился по коридору в комнату Эммы. Встав у двери, Сэм прислушался, не желая попусту беспокоить Эмму, на тот случай, если он просто не расслышал, как она устраивается в постели, шурша одеялом. Но затем он услышал, как Эмма что-то хмыкнула себе под нос.
Сэм открыл дверь. Эмма, полностью одетая к школе, сидела посреди яркого пятна, которое оставил проникавший в окно свет от ближайшего уличного фонаря. Перед ней лежал блокнот, в котором она что-то рисовала цветными карандашами.
– Ну и чем это ты занимаешься? – строго спросил Сэм.
Она поднесла листок к свету, который проникал в комнату через окно. На рисунке Эммы был изображен желтый круг, окруженный расходящимися в стороны лучами и летящими по небу птичками.
– Ты мне не поверил, – сказала она осуждающим тоном. – Так что теперь мне придется все показать самой.