Группа примерно из тридцати человек, по большей части состоявшая из ученых, инженеров и руководящих сотрудников КСООН, заполнила конференц-зал в штаб-квартире НавКомм. За двойными дверями, в дальнем конце комнаты, располагался внушительный пустой экран, перед которым возвышались ярусы с местами для публики. Колдуэлл стоял перед экраном на приподнятой платформе, наблюдая, как группы и отдельные лица занимают свои места. Вскоре публика устроилась в зале, и швейцар у дверей подал сигнал, означавший, что коридор перед дверью пуст. Колдуэлл кивнул в ответ, поднял руку, призывая собравшихся к тишине, и шагнул к стоявшему перед ним микрофону.
– Внимание, дамы и господа… Прошу тишины… – прогремел из настенных динамиков директорский баритон. Бормотание стихло.
– Хочу поблагодарить вас за то, что смогли незамедлительно прийти на наше собрание, – продолжил он. – Каждый из вас уже достаточно долго был задействован в том или ином аспекте лунарианской проблемы. Как вам известно, с самого начала проекта мы сталкивались со множеством споров и расхождений во мнениях. Но в общем и целом мы справились с задачей весьма неплохо. Мы сумели реконструировать целый мир, имея на руках лишь труп и несколько клочков бумаги. Тем не менее, ответы на ряд фундаментальных вопросов оставались неизвестными вплоть до сегодняшнего дня. Уверен, что перечислять их собравшимся было бы излишне. – Он сделал паузу. – Но теперь эти тайны, по-видимому, раскрыты. Новые обстоятельства, которые мне дают мне право это утверждать, настолько неожиданны, что я счел необходимым собрать вас всех вместе, чтобы вы лично увидели то, что я сам впервые увидел всего несколько часов назад. – Он снова помедлил, дав публике время, чтобы сменить настрой, больше подходящий для вводных замечаний, на нечто в духе предстоящей серьезной темы.
– Как вам известно, несколько месяцев тому назад группа ученых покинула Землю, присоединившись к миссии Юпитер-5 для изучения открытий на Ганимеде. Одним из них был Вик Хант. Утром мы получили от него отчет о текущем положении дел. Прямо сейчас мы воспроизведем эту видеозапись для всех собравшихся. Полагаю, вам она покажется весьма интересной.
Колдуэлл мельком взглянул на проекционное окошко в задней части зала и поднял руку. Лампы начали гаснуть. Он спустился с платформы и занял место в первом ряду. В комнате ненадолго воцарилась темнота. Затем проектор осветил экран, и перед зрителями появился заголовок файла и опорный кадр в стандартном формате КСООН. Провисев на экране несколько секунд, заголовок исчез, сменившись изображением Ханта, лицо которого было обращено к камере по другую сторону рабочего стола.
– Отчет В. Ханта касательно особого расследования НавКомм на Ганимеде, 20 ноября 2029 года по стандартному времени Земли, – сообщил он. – Тема трансляции: гипотеза о происхождении лунарианцев. То, что следует далее, пока что не является строго доказанной теорией. Моя цель – изложить трактовку вероятной цепочки событий, которая впервые дает адекватное объяснение происхождения лунарианцев, а также всех известных нам фактов. – Он замолчал, чтобы свериться с лежащими перед ним заметками. В конференц-зале стояла абсолютная тишина.
Хант вновь поднял взгляд, обратившись к публике. – До настоящего момента я старался не отдавать предпочтение какой-либо конкретной из имеющихся гипотез в ущерб остальным – главным образом, потому что не был достаточно убежден в том, что хотя бы одна из них, в своем заявленном виде, дает адекватную интерпретацию всех данных, которым у нас есть все основания доверять. Но ситуация изменилась. Теперь я убежден: объяснение, включающее в себя все доступные факты, действительно существует. Сводится оно к следующему:
– Изначально Солнечная Система состояла из девяти планет, включая Минерву, и простиралась до орбиты Нептуна. Минерва располагалась за орбитой Марса, но при этом была похожа на внутренние планеты нашей системы и имела много общего с Землей. Она имела сходный размер и плотность, и состояла из аналогичных химических элементов. Когда она остыла, на планете сформировалась атмосфера, гидросфера и определенная поверхностная структура. – Хант на секунду прервался. – Это стало для нас одной из трудностей – как соотнести условия на поверхности планеты при таком удалении от Солнца с существованием известной нам жизни. За доказательством того, что эти факты действительно не противоречат друг другу, вы можете обратиться к работе, проделанной за последние несколько месяцев профессором Фуллером из Лондонского университета. – В нижней части экрана появилась надпись, в которой были указаны подробные названия и коды доступа соответствующих статей.
– Если вкратце, то Фуллер, опираясь на известные нам данные, разработал модель, описывающую равновесные состояния различных атмосферных газов и вулканического водяного пара. Согласно этой модели, поддержание стабильных уровней углекислого газа и водяного пара в атмосфере Минервы, а также существование жидкой воды было бы возможным при наличии крайне высокой вулканической активности – по крайней мере, на ранних этапах развития планеты. Тот факт, что Минерва, очевидно, удовлетворяла этому требованию, наводит на мысль, что для своих размеров ее кора была исключительно тонкой и отличалась нестабильной структурой. Это обстоятельство, как станет ясно далее, имеет немаловажную роль. Модель Фуллера также соотносится с последними данными анализа астероидов. Малая толщина коры могла быть следствием сравнительно быстрого охлаждения поверхности из-за большой удаленности от Солнца, при том, что вещество внутри планеты дольше поддерживалось в расплавленном состоянии, благодаря подповерхностным источникам тепла. Согласно отчетам миссий по исследованию астероидов, многие из проверенных образцов богаты веществами, вырабатывающими тепло за счет радиоактивного распада.
– Итак, когда Минерва остыла, средняя температура на ее поверхности оказалась ниже земной – но не настолько низкой, как можно было бы подумать. Охлаждение создало условия для образования все более сложных молекул и, в конечном счете, зарождения жизни. С появлением живых организмов пришло разнообразие, затем конкуренция, которая, в свою очередь, создала условия для отбора – другими словами, эволюции. Спустя многие миллионы лет минервианская эволюция достигла своего апогея, породив разумных существ, ставших доминирующим видом планеты. Это и есть те самые создания, которых мы окрестили ганимейцами.
– Ганимейцы создали технологически развитую цивилизацию. Около двадцати пяти миллионов лет тому назад они достигли уровня, который по нашим прикидкам примерно на сто лет опережает современное человечество. Эта оценка основана на конструкции космического судна, которое мы изучали здесь, на Ганимеде, и анализе найденного внутри него оборудования.
– Примерно в это же время на Минерве разразился масштабный кризис. Что-то нарушило работу тонкого механизма, контролирующего баланс между количеством углекислоты, содержащейся в горных породах, и объемом свободного углекислого газа в атмосфере планеты; доля последнего стала расти. Однозначного объяснения у нас пока нет. Одной из причин мог стать рост вулканической активности, которая составляла неотъемлемую часть планетарных процессов – возможно, из-за естественных изменений, а возможно, и из-за деятельности самих ганимейцев. Есть и другой вариант: не исключено, что ганимейцы попытались воплотить в жизнь амбициозную программу климатического контроля, которая в итоге пошла не плану. На данный момент мы просто не располагаем достоверным ответом на этот вопрос. С другой стороны, мы едва приступили к изучению ганимейцев. Один только этот корабль обеспечит нас работой на долгие годы, и я более, чем уверен, что подо льдом Ганимеда нас ждет куда больше новых открытий.
– Так или иначе, на планете что-то произошло – и это главный факт, который нам пока что необходимо знать. Крис Данчеккер доказал…, – внизу экрана появилась еще одна ссылка на документ, – … что все высокоразвитые, аэробные формы минервианской жизни почти наверняка отличались крайне низкой устойчивостью к повышенным концентрациям углекислого газа. Это объясняется особенностями фундаментальной микрохимической системы, унаследованной ими от далеких предков. Отсюда, понятное дело, следует, что изменение климатических условий планеты грозило гибелью большинства форм наземной жизни, включая и самих ганимейцев. Приняв этот вывод, мы получаем веские основания считать, что на определенном этапе истории ганимейцы в огромных масштабах ввозили смесь растительных и животных видов с нашей планеты. Вероятно, Минерва, с учетом своего местоположения, не могла сравниться с численностью и разнообразием тех существ, которыми кишела более теплая Земля.
– Судя по всему, эксперимент не сработал. Несмотря на то, что завезенные виды отлично прижились на новой планете, нужного результата достичь так и не удалось. Изучив различные факты, мы пришли к выводу, что ганимейцы забросили этот проект как неудачный и покинули планету, чтобы найти пристанище за пределами Солнечной Системы. Преуспели ли они в своем начинании, нам неизвестно; не исключено, что в будущем мы сможем пролить немного света на этот вопрос, изучая содержимое их корабля.
Хант прервался, чтобы взять со стола портсигар и доведенными до автоматизма движениями зажечь сигарету. Похоже, что момент паузы был специально выбран так, чтобы дать собравшимся возможность переварить первую часть его истории. Зал наполнился приглушенным гулом бормочущих голосов. То тут, то там вспыхивали огоньки, когда кто-нибудь из зрителей поддавался внушению с экрана. Хант продолжил:
– Вскоре после этого исконные виды сухопутной минервианской фауны вымерли. Но виды-иммигранты уцелели, благодаря более гибкой приспособляемости. Мало того, теперь они могли свободно и бесконтрольно перемещаться по всей Минерве, где у них в скором времени не осталось конкурентов. Таким образов, завезенные виды смогли возобновить процесс эволюционного развития, начавшийся миллионы лет назад в океанах Земли. Но тот же самый процесс, очевидно, продолжался и на самой Земле. Две группы животных видов, обладавших одним и тем же генетическим наследием, доставшимся им от общих предков, и наделенные равным эволюционным потенциалом, стали развиваться изолированно друг от друга на разных планетах.
– А теперь, тем, кто не имел счастья познакомиться с ним лично, я хочу представить Сирила. – Хант исчез, и вместо него на экране появилось изображение обезьяночеловека, найденного на корабле ганимейцев.
За кадром голос Хант продолжал комментировать происходящее. – Команда Криса тщательно изучила этого товарища в лабораториях Юпитера-4. Сам Крис резюмировал их результаты так. Цитата:
– «Мы считаем, что эта особь более близка к прямой эволюционной линии человека, чем любой из ранее изученных видов. На Земле обнаружено множество окаменелостей, представляющих различные ветви прогрессивного отбора в направлении человека, начиная от первых высокоразвитых приматов. Однако все они вплоть до настоящего времени были классифицированы как побочные рукава основной линии; особь, которая могла бы стать связующим звеном между предками человека и современным Homo sapiens, неизменно ускользала из наших рук. Теперь это недостающее звено найдено». Конец цитаты. – На экране снова появилось лицо Ханта. – Таким образом, мы можем с уверенностью заявить, что среди наземных форм жизни, продолжавших развиваться в условиях Минервы, были приматы, столь же развитые в эволюционном плане, как и современные им виды на Земле.
– Ускоренная эволюция, все это время отличавшая Минерву, снова дала о себе знать – вероятно, в силу более жесткого климата и среды обитания как таковой. Прошли миллионы лет. На Земле сменилась целая вереница человекообразных существ – как развитых, так и более отсталых. Начался ледниковый период, который около пятидесяти тысяч лет назад вступил в свою заключительную фазу оледенения. К этому моменту примитивные гуманоиды представляли вершину земного эволюционного прогресса: полудикие обитатели пещер, охотники, создатели простого каменного оружия и инструментов. На Минерве тем временем уже сложилась новая технологически развитая цивилизация; это были лунарианцы, потомки завезенных видов и тех же предков, что и мы сами – люди вплоть до последней анатомической детали.
– Я не стану подробно вдаваться в проблемы, с которыми приходилось иметь дело развивавшейся цивилизации лунарианцев – о них вы прекрасно знаете и без меня. Их история представляла собой одну длинную повесть о войне и тяготах, разворачивавшуюся вокруг общерасового поиска путей к бегству с их умирающей планеты. Эти сложности еще больше усугублялись постоянной нехваткой минералов – вероятно, из-за того, что планета изначально не отличалась богатством полезных ископаемых, а возможно, потому что их месторождения были по большей части исчерпаны деятельностью ганимейцев. Так или иначе, противоборствующие фракции объединились в две сверхдержавы, открытая конфронтация которых в итоге привела к гибели и их самих, и планету в целом.
В этот момент Хант снова сделал паузу, чтобы дать публике время на осмысление сказанного. Однако на этот раз в зале стояла полная тишина. Пока что он не сообщил им ничего нового, но в то же самое время представил выборку из тысячи теорий и гипотез, которые, судя по воспоминаниям многих, уже давно свирепствовали по всему НавКомм. Безмолвные наблюдатели чувствовали, что настоящие новости еще впереди.
– Давайте ненадолго прервемся и задумаемся, насколько это объяснение соотносится с имеющимися фактами. Во-первых, наша старая проблема с человеческим обликом Чарли. Что ж, ответ на этот вопрос мы уже знаем: он и был человеком, который произошел от тех же предков, что и мы с вами, так что объяснение его существования вовсе не требует маловероятных гипотез вроде параллельных эволюционных линий. Во-вторых, отсутствие каких-либо следов пребывания лунарианцев на Земле. Что ж, причина ясна как день: на Земле их никогда и не было. В-третьих, любые попытки соотнести географию мира Чарли с Землей становятся излишними, так как в рамках данной гипотезы Земля и Минерва действительно являются разными планетами.
– Итак, пока что все складно. Но это само по себе еще не объясняет всех фактов. Любая теория, претендующая на полноту, должна учитывать и ряд других наблюдений. Их можно резюмировать в форме четырех основных вопросов.
– Первое. Как полет Чарли от Минервы к нашей Луне мог занять всего два дня?
– Второе. Как с учетом уровня лунарианских технологий объяснить наличие системы вооружения, способной точно обстреливать цели на Минерве с Луны?
– Третье. Почему двухсторонняя задержка в системе управления Аннигилятора оказалась существенно меньше, чем 26-минутный минимум, которого следовало ожидать при таком расстоянии?
– Четвертое. Как Чарли смог рассмотреть детали минервианского рельефа, стоя на нашей Луне?
Хант взглянул на аудиторию с экрана, дав слушателям достаточно времени, чтобы обдумать предложенные вопросы. Он затушил сигарету и наклонился к камере, опершись локтями о стол.
– В моем понимании есть только одно объяснение, способное увязать друг с другом эти якобы бессмысленные требования. И теперь я хочу поделиться им с вами. Спутник, который обращался вокруг Минервы с незапамятных времени и до событий, случившихся пятьдесят тысяч лет тому назад, – это та же самая Луна, которая сейчас светит в нашем небе!
Секунды три в зале ничего не происходило.
И тут затемненная комната буквально взорвалась от недоверчивого оханья. Люди жестикулировали, обращаясь к своим соседям, а некоторые с умоляющим видом развернулись к задним рядам в надежде получить от них хоть какие-то комментарии. Внезапно весь конференц-зал погрузился в хаос приглушенных обменов репликами.
– Быть не может!
– Богом клянусь – а он прав!
– Ну да… само собой…
– Иначе и быть не может…
– Чепуха!
Хант бесстрастно взирал на них с экрана, будто бы и правда мог видеть происходящее собственными глазами. Пауза, сделанная с учетом возможной реакции зрителей, была выбрана весьма удачно. Когда он снова заговорил, неразбериха голосов как раз начала стихать.
– Мы знаем, что Луна, на которой находился Чарли, была именно нашей Луной – поскольку именно там мы обнаружили его тело; поскольку можем идентифицировать описанную им местность; поскольку располагаем множеством фактов, свидетельствующих о массовом присутствии лунарианцев на нашем спутнике; и, наконец, поскольку доказали, что именно Луна стала местом яростного обмена нуклонно-ядерными ударами. Но она же должна быть спутником и самой Минервы. Она находилась всего лишь на расстоянии двухдневного полета – так утверждает сам Чарли, а мы уверены в том, что можем правильно интерпретировать его временную шкалу. Там размещалось оружие, которое могло вести прицельный огонь по Минерве, и последствия ударов можно было наблюдать практически мгновенно; а если и этого мало, то Чарли мог различать детали минервианского рельефа, стоя не больше, чем в десяти метрах от того места, где мы в итоге нашли его труп. Все это возможно лишь при условии, что интересующее нас место находилось, скажем, в пределах восьмисот тысяч километров от Минервы.
– Как подсказывает логика, объяснить это можно, лишь допустив, что обе луны – это один и тот же объект. Мы долгое время задавались вопросом, где именно возникла лунарианская цивилизация – на Земле или Минерве. Что ж, судя по предложенному мной объяснению, их родиной, очевидно, была Минерва. Мы думали, что имеем дело с двумя противоречащими друг другу наборами фактов, один из которых утверждал, что речь идет о Земле, а второй говорил об обратном. В реальности же мы допустили ошибку в интерпретации данных. Имеющиеся факты вообще не касались Земли и Минервы – речь в них шла о спутниках! Одни данные указывали на то, что мы имеем дело со спутником Земли, другие – что со спутником Минервы. До тех пор, пока мы, сами того не осознавая, настаивали на существовании двух разных лун, разрешить конфликт между двумя наборами фактов было невозможно. Но если, исключительно в контексте логических ограничений ситуации, ввести допущение, что обе луны – это один и тот же физический объект, противоречие исчезает буквально на глазах.
Казалось, что публику охватил шок. Кто-то на передних рядах, наполовину вслух, наполовину про себя, бормотал: «Конечно… конечно…»
– Остается лишь увязать эти предположения с ситуацией, которую мы наблюдаем в настоящий момент. Опять-таки, есть только одно возможное объяснение. Минерва взорвалась и рассеялась в пространстве, образовав пояс астероидов. Большая часть ее массы – в этом мы уверены – была выброшена во внешнюю часть Солнечной Системы и стала Плутоном. Но ее луна, несмотря на приличную встряску, уцелела. В ходе гравитационного возмущения, вызванного гибелью родительской планеты, спутник потерял часть орбитального импульса и начал падать в сторону Солнца.
– Мы не можем сказать, как долго осиротевшая Луна продолжала свой неуклонный нырок к центру Солнечной Системы. Возможно, ее путешествие длилось месяцы, возможно, – годы. Дальше свою роль сыграл один из тех «шансов на миллион», которые время от времени выпадают в природе. По ходу движения Луна сблизилась с Землей, которая с самого начала времен одиноко неслась по орбите вокруг Солнца. – Хант умолк на несколько секунд. – Да, повторюсь, именно одиноко! Видите ли, если мы принимаем гипотезу, которая, на мой взгляд, дает единственное удовлетворительное объяснение имеющихся фактов, то вынуждены согласиться и с ее следствием – что до тех событий, случившихся около пятидесяти тысяч лет тому назад, у Земли не было спутника! В итоге два небесных тела сблизились настолько, что влияние их гравитационных полей привело к взаимному захвату; новая, совместная орбита оказалась стабильной, и Земля удочерила подкидыша, который остается с ней и по сей день.
– Если мы принимаем эту картину событий, многие явления, которые раньше были для нас источником проблем, неожиданно обретают смысл. Возьмем, к примеру, слой избыточного материала, который покрывает большую часть обратной стороны Луны и, согласно исследованиям, имеет сравнительно недавнее происхождение, а затем прибавим тот факт, что все кратеры обратной стороны, а также часть кратеров видимого полушария, возникли примерно во времена интересующих нас событий. И вот перед нами готовое объяснение. Когда Минерва взорвалась, тело, которое мы теперь называем Луной, оказалось как раз на пути обломков. Вот откуда взялся метеоритный дождь. Вот как на Луне были уничтожены практически все следы пребывания лунарианцев. Скорее всего, она буквально усеяна останками баз, сооружений и транспортных средств, которые до сих пор ждут, когда их кто-нибудь откопает – в сотнях метров под поверхностью обратной стороны. Мы считаем, что там же, на обратной стороне Луны, был развернут и селтарский Аннигилятор. Это наводит на мысль, что в свою бытность спутником Минервы Луны была обращена к ней полушарием, которое теперь является невидимым относительно Земли; тем самым становится понятно, почему именно оно, в первую очередь, пострадало от метеоритного дождя.
– Направления компаса, на которые ссылался Чарли, описывая маршрут по поверхности Луны, отличаются от наших, что, в свою очередь, указывает на разницу в направлениях оси север-юг. Теперь мы знаем, как это объяснить. Некоторые люди спрашивали: если Луна испытала настолько мощную бомбардировку, почему же тогда аналогичного роста метеоритной активности не наблюдалось на самой Земле. Теперь мы знаем и это: когда Минерва разлетелась на части, Луна, в отличие от Земли, находилась в непосредственной близости от центра взрыва. И еще один момент насчет лунной физики. Мы уже полвека знаем, что смесь горных пород, слагающих Луну, отличается от таковых на Земле – в ней мало летучих веществ, зато повышено содержание тугоплавких материалов. Ученые долгое время спорили о том, могла ли Луна возникнуть в другой части Солнечной системы. Судя по всему, это действительно так – если, конечно, моя гипотеза окажется правдой.
– В рамках некоторых объяснений высказывалось предположение, что лунарианцы развернули на Луне высокотехнологичные плацдармы. Это дало возможность увязать очевидное присутствие лунарианцев на нашем спутнике с их минервианским происхождением, но одновременно порождало не менее проблемный вопрос: С какой стати им было так отчаянно стремиться к овладению технологией космических полетов, если они уже располагали подобными средствами? В описанном мною сценарии проблема исчезает. Они смогли достичь собственного спутника, но пока что были не в состоянии массово перевозить людей на далекие расстояния, которых требовал полет к Земле. К тому же теперь нет никакой необходимости вводить необоснованные гипотезы о существовании лунарианских колоний на других планетах; это, так или иначе, поставило бы перед нами тот же самый вопрос.
– Наконец, в этом свете проясняется и нерешенная загадка из области океанографии. Исследование приливных движений показало, что примерно в то же время на Земле наблюдались катастрофические перестройки планетарных масштабов, итогом которых стало увеличение как продолжительности суток, так и скорости ее дальнейшего роста за счет приливного трения. Что ж, появление минервианской луны явно должно было привести к колоссальным возмущениям гравитации и приливных сил. Точная механика процесса все еще остается под вопросом, но судя по всему, кинетическая энергия, накопленная Луной за время падения к Солнцу, была потрачена на частичную компенсацию вращательной энергии Земли, что и привело к удлинению суток. К тому же увеличение приливного трения после этих событий вполне ожидаемо. Если до появления Луны Земля испытывала только солнечные приливы, то с того момента и до наших дней, на нее действуют приливные силы и Солнца, и Луны.
Хант продемонстрировал публике пустую ладонь в знак окончания доклада и вновь откинулся на спинку кресла. Прежде, чем продолжить, он сложил груду бумаг на столе аккуратной стопкой.
– Что ж, на этом все. Как я уже говорил, на данном этапе речь идет всего лишь о гипотезе, объясняющей все доступные нам факты. Тем не менее, есть ряд мер, которыми мы могли бы воспользоваться, чтобы проверить ее истинность.
– Начнем с того, что довольно большой фрагмент Минервы покрывает всю обратную сторону Луны. Свежий материал так мало отличается от исходной Луны, что потребовались годы, прежде чем мы поняли, что появился он там лишь в недавнем прошлом. Это подтверждает гипотезу о том, что и Луна, и метеориты изначально возникли в другой части Солнечной Системы. Я бы хотел предложить детальное сравнение данных, добытых из пород на обратной стороны Луне, с результатами анализа астероидов. Если окажется, что они состоят из одного и того же материала и имеют общее происхождение, гипотеза получила бы серьезное обоснование.
– Еще один момент, требующий дальнейшей проработки, – это математическая модель, описывающая процесс взаимного захвата между Землей и Луной. Мы довольно неплохо представляем себе начальные условия, которые имели место до падения Луны, и еще лучше понимаем, как эта система устроена сейчас. Наша уверенность стала бы крепче, сумей мы доказать, что соответствующие уравнения имеют решения, позволяющие трансформировать первое во второе, оставаясь в рамках известных нам законов физики. Как минимум, было бы здорово убедиться в том, что подобная идея имеет право на существование.
– В заключение напомню о находящемся здесь корабле ганимейцев. Вне всякого сомнения, в будущем нас ждут новые открытия – куда больше, чем нам довелось встретить за последнее время. Я надеюсь, что где-то на корабле найдутся астрономические данные, которые поведают о Солнечной Системе ганимейских времен. Если бы нам, к примеру, удалось выяснить, был ли спутник у третьей от Солнца планеты, или собрать достаточно сведений об их собственном спутнике, чтобы опознать в нем Луну – скажем, по рельефу видимой стороны, – это стало бы серьезным шагом на пути к доказательству новой теории.
– На этом отчет заканчивается.
– Личное примечание для Грегга Колдуэлла… – Изображение Ханта сменилось видом на пустынный пейзаж из льда и камня. – Место, куда ты нас заслал, Грегг… – почта здесь не отличается регулярностью, так что открытку я отправить не могу. Сейчас сто с лишним градусов Цельсия ниже нуля; атмосферы толком и нет, а та, что есть, – настоящий яд; вернуться назад можно только на Веге, а до ближайшей Веги больше тысячи километров. Жаль, Грегг, что ты с не нами и не можешь по достоинству оценить все прелести этого места – досада, да и только.
– Доктор В. Хант, база Копёр, Ганимед. Конец трансляции.