– Нам нужно убедить других, что в действительности есть две версии приложения, – подчеркнула Сара. – Одна из них работала именно так, как заявлено в описании. Потом кто-то взял ее за основу, сохранил интерфейс и достаточно программного кода, чтобы пройти поверхностный осмотр, но при этом лишил ее настоящей функциональности, а ко всему прочему добавил ядовитое жало в хвосте.
– Это целая уйма работы, – возразил Джеймс. – Да и вряд ли кто-то обратится с нерабочей версией в отдел по защите прав потребителей.
– Если дело выгорит, то рано или поздно проблемой займутся компетентные техножурналисты, ты так не считаешь? – парировала Сара. – Одно дело, если они изучат настоящее, выпущенное нами приложение, и выяснят, что оно было написано с нуля, как своего рода отравленный горшочек с медом, но совсем другое – несли на поверку окажется, что кто-то с той же самой целью воспользовался уже существующим приложением с устоявшейся пользовательской базой в качестве камуфляжа.
Джеймс отнес тарелки в раковину и взялся за мытье посуды. – Ты всерьез думаешь, что это изначальное “приложение с устоявшейся пользовательской базой” действительно существует?
– Почему бы и нет? – сказала в ответ Сара. – Но ты правда хочешь шарить по даркнету в его поисках? Заниматься его фальсификацией уже рискованно; хочешь, чтобы поймали за скачиванием реальной программы?
– Не думаю, – скрепя сердце согласился он.
Поскольку Джеймс уже был знаком с приложениями из Collar Store, первая часть кодинга выпала именно ему. Он пытался относиться к задаче с функциональной точки зрения и начал с того, что разбил ее на процедуры сбора пользовательских предпочтений и механизмы, обеспечивающие необходимый результат за счет взаимодействия с электродами и сенсорами ошейника. Чистой воды работа с инструментом: последовательность строк кода, воспринимавшего животное с ошейником как своеобразное устройство, которому можно было передать серию команд.
Спустя три дня он уже почти ничего не соображал, но все же успел сварганить нечто, что, по его мнению, напоминало реальную попытку сделать зловред, которые им так хотелось сымитировать. Передавая Саре исходники, он сказал:
– Расхреначь его как следует. Если кто-то потом “починит” приложение и заставит его работать…
– Я выпотрошу его так, что надрезов никто и не увидит, но эффект от них все равно будет фатальный, – ответила она. – Обещаю.
Приняв долгий душ, Джеймс лег в постель.
Следующую неделю он посвятил работе над базой “Обители”, не зная, стала ли она всего лишь прикрытием, или у него и правда есть шанс довести начинание до ума. В отличие от Джеймса, Саре приходилось посещать занятия и выполнять домашнюю работу, поэтому ее половина теневого проекта отняла больше времени. Но когда наступили выходные, она провела всю субботу, калеча приложение и начиняя его минами-ловушками. В воскресенье они встретились снова.
– Допустим, кто-нибудь и правда мог наваять такую херь, – согласился Джеймс. – Но кому хватит глупости, чтобы привлечь к ней хоть немного внимания? – Если в даркнете действительно притаились дикие собратья их приложения, главные страницы новостных сайтов явно не спешили выставлять этот факт на всеобщее обозрение даже на пике медиаинтереса к ошейникам. Так как же им добиться популярности собственного творения, не раскрыв раньше времени карт?
– Случай такого евангелизма уже был, – ответила Сара. – Уж поверь, ты вряд ли захочешь продираться через дебри моей поисковой выдачи, но… какое-то время назад один чокнутый британец по имени Джаспер Меллик заработал свои пятнадцать секунд позора, когда парочка университетов подала на него в суд за регистрацию доменных имен, которые почти не отличались от их собственных, но при этом перенаправляли все входящие запросы на его ЗПЛЧ-манифест.
– ЗПЛЧ? Это что, какая-то рэп-группа?
– Зоофилия как Путь к Лучшей Жизни. Многословная идиотская речь, в которой он воспевает утилитарные преимущества генномодифицированных животных, которые бы получали удовольствие от секса с людьми.
– Эмм… ты же не предлагаешь подставить этого Джаспера, приписав ему создание приложения?
– Его уже нет в живых, – ответила Сара. – Но в интернете еще сохранились кое-какие следы. Если мы воспользуемся именем ЗПЛЧ и приправим это цитатой из его манифеста, то сможем создать видимость, будто у Джаспера до сих пор остались анонимные последователи, готовые костьми лечь ради распространения его идей.
– Значит, мы запишем видео, с гневными тирадами и в масках?
– Да.
– С синтезированными или искаженными голосами?
– С искаженными синтезированными голосами, – решила Сара. – Голоса должны звучать искаженно, иначе СМИ не воспримут нас всерьез.
Выложив видео вместе с исковерканным приложением в торрент-сети и IPFS1, они подкинули ссылки на ролики в комментариях к полудюжине постов, разжигавших флейм на тему “Призрачного кота”. Спустя пару часов их творение начало привлекать внимание, но несмотря на то, что любой человек мог без особого труда убедиться в существовании упомянутого приложения, необходимость взламывать загрузчик ошейника ради его запуска вкупе с нежеланием большинства людей и на метр приближаться к этой проклятой штуковине, означали, что заявления в ролике распространялись куда быстрее и шире, нежели правда о том, что некоторые, а то и все копии приложения (разве можно знать наверняка?) были заражены вредоносным софтом, блокирующим Bluetooth кота.
– Когда внуки спросят тебя…, – начал было Джеймс.
– Нет, – прервала его Сара. – Мы больше никогда не заведем этот разговор – ни ты, ни я. Если план сработает, отлично; если нет – что ж, мы сделали все возможное. Но никакого бахвальства. Если не окажемся в суде, унесем эту тайну с собой в могилу.