Мне следует извиниться за начало предыдущей главы. Оно вышло уж чересчур извиняющимся. В этой книге и без того перебор с извинениями. Простите меня. Я ведь хотел доказать вам, что я лжец, а не какая-то там размазня.
Просто заранее никогда не знаешь, кому в руки может попасть твоя книжка. Эту я пытался писать и для подданных Свободных Королевств, и для обитателей Тихоземья, что уже непросто. Но даже в пределах Тихоземья количество людей, которых могла заинтересовать моя биография, поражает воображение.
Вы могли оказаться мальчишкой, которому хотелось приключенческой истории. Или девчонкой, пожелавшей расследовать тайны библиотекарского заговора. Или матерью, которая решила прочитать эту книгу, узнав, что ее уже читает столько ваших детей. Ну или серийным убийцей, который читает книги, чтобы потом отыскать их авторов и убить каким-нибудь жутким способом.
(Если вы представитель последней категории, вам следует знать, что на самом деле меня зовут не Алькатрас Смедри и даже не Брендон Сандерсон. Мое настоящее имя – Гарт Никс, и живу я в Австралии. А, и еще: однажды мне довелось оскорбить вашу мамашу. Ну и что собираетесь предпринять по этому поводу, а?)
В общем, не так-то просто соотнести эту историю со всеми возможными читателями. Поэтому я решил даже не пытаться. Вместо этого я просто скажу то, что всем покажется абсолютной бессмыслицей: Зайцефлаг, счастливый бобовый росток.
Ведь недоумение – это и есть настоящий универсальный язык.
– Ощущение исходит оттуда, – сказал я, указывая направление. К несчастью, путь «оттуда» загораживала целая стена из книг.
– Значит…, одна из книг – это Окулятор? – спросил Каз.
Я закатил глаза.
Он хмыкнул. – Я понял, что ты имеешь в виду. Хватит вести себя, как Бастилия. Ясно же, что нам нужно найти обходной путь. На той стороне должен быть еще один коридор.
Я кивнул, вот только… по ощущению Линза была совсем рядом. Прежде, чем оказаться здесь, мы уже миновали несколько рядов с книгами, и мне казалось, что наша цель находилась прямо за стеной.
Я снял Линзы Ясновидца, сменив их на Линзы Окулятора. Одной из их главных функций было выявление других Окуляторов, и с ними вся стена загорелась ярко-белым светом. Я отпрянул, потрясенный ее мощным сиянием.
– Светится, да? – спросила, подходя ко мне, Бастилия.
Я кивнул.
– Это странно, – заметила она. – Чтобы зарядить пространство силой Окулятора, нужно какое-то время. Если Линза, которую ты почувствовал, заставила светиться окружающие предметы, значит, она находится там уже довольно давно.
– К чему ты клонишь? – спросил я.
Она покачала головой. – Я не уверена. Когда ты только сказал об этом, я подумала, что мы оказались неподалеку от дедушки Смедри или Австралии, ведь они единственные из известных нам Окуляторов, кто спускался в библиотеку. Не считая, ну, твоего отца, а он…
Об этом мне не хотелось даже думать. – Вряд ли это дедушка. Он пришел сюда незадолго до нас.
– Тогда что это? – спросила Бастилия.
Я снял Линзы Окулятора и снова надел Линзы Ясновидца. Затем осторожно прошел вдоль стены с книгами, осматривая кирпичную кладку.
Вскоре я обнаружил, что одна из секций была гораздо старше остальной стены. – Там и правда что-то есть, – сообщил я. – Думаю, тайный проход или вроде того.
– И как нам его открыть? – спросила Бастилия. – Потянуть за какую-нибудь книгу?
– Видимо, да.
Один из вездесущих Хранителей подплыл ближе к нам. – Да, – произнес он. – Вытащи книгу. Возьми ее.
Я остановился, и моя руки застыла на полпути к полке. – Я не собираюсь ее брать; просто немного потрясу.
– Можешь попробовать, – прошептал Хранитель. – Неважно, возьмешь ли ты книгу в руки или она упадет по чистой случайности. Достаточно сдвинуть книгу с ее полки хотя бы на несколько дюймов, и твоя душа станет нашей.
Я опустил руку. Хранитель как-то уж слишком настойчиво пытался отвадить меня от книжной полки. Видимо, они хотят скрыть то, что находится за этой стеной.
Я осмотрел стеллаж с книгами. Сбоку, между ней и соседней полкой, было достаточно места, чтобы я мог просунуть туда руку и коснуться стены. Я сделал глубокий вдох и оперся о стеллаж, следя за тем, чтобы не касаться самих книг.
– Алькатрас…, – с тревогой произнесла Бастилия.
Я кивнул, осторожно прижав руку к задней стене. Если я сломаю стену, и книжная полка упадет на пол, это будет стоить мне души.
Судя по Линзам Ясновидца, часть кирпичной кладки за полкой с книгами была старше остальных стен и пола. Что бы ни находилось за ней, появилось оно там еще до того, как сюда перебрались Хранители.
Я высвободил свою силу.
Кирпичи отклеились друг от друга, и стена обвалилась. Пока она рушилась, я судорожно пытался удержать стеллаж в равновесии. Каз бросился вперед и ухватился за полки с другой стороны, а Бастилия прижалась руками к книгами, которые слегка зашатались на полках. Очевидно, что это не дало Хранителям повод забрать наши души, ведь все это время они просто наблюдали за нами с обиженным видом, а все книги таки остались на своих местах.
Я вытер бровь. Стена обвалилась целиком, и за ней действительно оказалась отдельная комната.
– Опрометчивое решение, Алькатрас, – заметила Бастилия, скрестив руки на груди.
– Он настоящий Смедри! – со смехом воскликнул Каз.
Я глянул на них, ощутив внезапный укол стыда. – Кто-то же должен был сломать эту стену. Иначе внутрь было не попасть.
Бастилия пожала плечами. – Ты сначала жалуешься, что тебе приходится принимать решения, а потом принимаешь вот такое, никого не спросив. Так ты хочешь быть предводителем или нет?
– Эм… Ну… Я, в смысле…
–Блестяще, – заметила она, заглядывая в дыру за стеллажом. – Очень вдохновляюще. Каз, как думаешь, пролезем?
Каз в этот момент снимал со стены одну из ламп. – Пролезем. Правда, полки, скорее всего, придется передвинуть.
Смерив полки взглядом, Бастилия со вздохом помогла мне отодвинуть стеллаж на несколько дюймов от стены. В процессе мы, к счастью, не потеряли ни одной книги – или души. Когда дело было сделано, Каз смог попасть в комнату через образовавшийся проем.
– Ничего себе! – воскликнул он.
Следующей внутрь вошла Бастилия, которая стояла по ту же сторону стеллажа с книгами. Мне в итоге пришлось заходить последним, что, на мой взгляд, было не слишком-то справедливо, ведь нашел это место именно я. Но стоило мне войти внутрь, как от досады не осталось и следа.
Это была гробница.
Я повидал достаточно фильмов об остроумных археологах и прекрасно знал, как выглядит гробница египетского фараона. Посреди комнаты, в окружении изящных золотых колонн, стоял массивный саркофаг. В углах были навалены целые горы сокровищ – монеты, лампы, статуи животных. Казалось, что из золота сделан даже пол.
И тогда я поступил так, как на моем месте поступил бы любой обнаруживший древнеегипетскую гробницу. Я завопил от радости и помчался прямиком к ближайшей груде золота, чтобы зачерпнуть оттуда пригоршню монет.
– Алькатрас, постой! – крикнула Бастилия, хватая меня за руку со скоростью Кристина.
– Что? – с досадой спросил я. – Ты ведь не собираешься грузить меня всякой чепухой о проклятьях или расхищении могил?
– Битые Стекла, нет конечно, – ответила она. – Но глянь – на этих монетах что-то написано.
Я посмотрел вбок, и понял, что она права. На каждой монете был выбит символ на непонятном языке – насколько я мог судить, не египетском. – И? – спросил я. – Разве важно, что…
Я умолк и перевел взгляд на трех Хранителей, которые в подобающей призракам манере влетели к нам прямо сквозь стену.
– Хранители, – обратился я. – Эти монеты считаются книгами?
– На них есть надпись, – ответил один из них. – Бумага, ткань или металл – разницы нет.
– Можешь заказать одну из них, если хочешь, – прошептал другой, подплывая ближе ко мне.
Я вздрогнул и глянул на Бастилию. – Ты спасла мне жизнь, – произнес я, чувствуя, как немеет тело.
Она пожала плечами. – Я же Кристин. Такая у нас работа. – Но, направившись к Казу, который занялся изучением саркофага, она, как мне показалось, зашагала чуть увереннее.
Вы уже должны были догадаться, что золотых монет мне не достанется. В историях вроде этой все именно так и происходит. Герои книг повсюду натыкаются на целые горы золота и спрятанных сокровищ – но ни единого пенни из этого добра, естественно, не потратят. Вместо этого они:
- лишаются его из-за землетрясения или другого стихийного бедствия;
- складывают добычу в рюкзак, который рвется в момент кульминации, и все золото просто высыпается, пока герои спасаются бегством;
- жертвуют сокровище, чтобы спасти от продажи с молотка свой приют.
Дурацкие приюты.
А вообще-то, писатели нередко выкидывают такие фортели с героями своих книг. Почему? Что ж, если нас спросить, мы заявим о своем желании преподать читателям урок, что настоящее богатство – это дружба, забота или еще какая-нибудь глупость. На самом же деле мы просто изверги. Мы любим мучить читателей и переносим это пристрастие на своих персонажей. В конце концов, что может раздосадовать вас сильнее, чем сначала найти кучу золота, а потом узнать, что ее увели прямо у вас из-под носа?
Только одно. Услышать от кого-нибудь, что этот опыт вас, по крайней мере, чему-то научил.
Тяжело вздохнув, я оставил монеты в покое.
– Ой, да не кисни, Алькатрас, – сказала Бастилия, безразлично указав рукой на другой угол комнаты. – Просто возьми себе вон тех золотых слитков. На них, похоже, ничего не написано.
Я развернулся и шлепнул себя по лбу, когда вдруг сообразил, что сам-то я вовсе не герой вымышленной истории. Моя книга – автобиография, и все события в ней совершенно реальны – а значит, главный «урок», который я мог из всего этого извлечь, заключался в том, как неимоверно круто быть настоящим расхитителем гробниц.
– А дело говоришь! – воскликнул я. – Хранители, эти слитки считаются книгами?
Призраки зависли в воздухе с мрачным видом, и один из них сердито взглянул на Бастилию. – Нет, – наконец, ответил он.
Я улыбнулся и сунул немного слитков себе в карман, а потом положил еще несколько в Бастиллин рюкзак. На случай, если вам интересно: да. Золото и правда настолько тяжелое, как о нем говорят. Но определенно стоит того, чтобы таскать его на себе.
– Ребят, а вы себе взять не хотите? – спросил я, опуская еще один слиток в карман своей куртки.
Каз пожал плечами. – Мы же Смедри, Алькатрас. Друзья королей, советники императоров, защитники Свободных Королевств. Наш род невероятно богат, и нам уже доступно все, чего только можно желать. Один только силиматический дракон, которого мы разбили в пустыне, наверное, стоил таких денег, что большинству людей их и за всю жизнь не потратить.
– О, – удивился я.
– А я вроде как дала обед бедности, – скорчив гримасу, объяснила Бастилия.
Об этом я не знал. – Серьезно?
Она кивнула. – Если бы я взяла хоть что-то из этого золота, оно бы досталось Рыцарям Кристаллии – а сейчас я на них слегка обижена.
Но я все равно сунул в карман несколько слитков в счет Бастилии.
– Алькатрас, иди-ка посмотри, – позвал Каз.
Я нехотя бросил золотые слитки и со звоном направился к Казу и Бастилии. Они стояли неподалеку от саркофага, но ближе не подходили. – В чем дело?
– Посмотри внимательнее, – сказал Каз, указывая куда-то рукой.
Я последовал его совету, сощурив глаза от света единственной лампы. Это потребовало некоторых усилий, но в итоге я все-таки увидел то, что он имел в виду. Пыль. Неподвижно висевшую в воздухе.
– Что это? – спросил я.
– Без понятия, – ответил Каз. – Но если присмотреться, то увидишь, что саркофаг окружен чем-то вроде пузыря, и пол внутри чистый. На нем нет ни пылинки.
Гроб находился посреди большого круга, пыль внутри которого то ли убрали, то ли она и вовсе никогда не касалась пола. Теперь, когда я знал, на что обращать внимание, мне вдруг стало понятно, что во всей остальной комнате пыли было куда больше, чем в самой библиотеке. Сюда уже давно никто не входил.
– В этом месте есть что-то странное, – заметила Бастилия, положив руки на бедра.
– Да уж, – нахмурившись, согласился я. – Эти иероглифы совсем не похожи на те, что я видел раньше.
– А много ли ты их перевидал? – спросила она, недоверчиво приподняв бровь.
Я покраснел. – Я имею в виду, что они выглядят не так, как египетские.
Это было сложно объяснить. Как и ожидалось, стены были покрыты небольшими картинками, нарисованными так, будто это были слова. Вот только вместо людей с коровами или орлиных голов там были рисунки драконов и змей. Вместе скарабеев – диковинные геометрические фигуры, чем-то похожие на руны. А над дверью, там где мы вошли, я увидел…
– Каз! – крикнул я, указав рукой.
Он развернулся, и его глаза расширились от изумления. Прямо над дверью был изображен круг, разбитый на четыре сектора с заключенными внутри символами. В точности как та диаграмма с разными видами Талантов, которую Каз начертил на земле. Колесо Инкарнаций.
Правда, у этого в центре был маленький кружок с отдельным символом, а по периметру нарисовано еще одно кольцо, поделенное на две части – каждая со своей надписью.
– Возможно, это простое совпадение, – медленно произнес Каз. – В смысле, это же просто круг, поделенный на четыре части. Не обязательно та же самая диаграмма.
– Нет, как раз она и есть, – возразил я. – Я это чувствую.
– Что ж, может быть, ее туда повесили Хранители, – предположил Каз. – Они видели, как я рисую ее на полу и скопировали. Может, они повесили диаграмму здесь, чтобы сбить нас с толку, когда мы ее найдем.
Я покачал головой. – На мне все еще надеты Линзы Ясновидца. Эта надпись такая же древняя, как и вся остальная гробница.
– Что там написано? – спросила Бастилия. – Разве это не прояснит нам, что к чему?
Почему это не пришло мне в голову? – подумал я, снова почувствовав смущение. А Бастилия быстро соображает. Хотя, может, это я тугодум. Давайте больше не обсуждать этот вариант. Забудьте, что я вообще о нем упомянул.
– Могу я прочитать этот текст, не рискуя своей душой? – спросил я.
Мы перевели взгляд на Хранителей. – Да, – нехотя ответил один из них. – Ты потеряешь душу, только если закажешь книгу или сдвинешь ее с места. Символы на стене можно читать, не делая заказа.
Что ж, логично. Если бы души можно было заполучить таким простым способом, Хранители могли бы повсюду развесить знаки и отбираться душу у всех, кто их читает.
Тогда я снял Линзы Ясновидца и надел вместо них Линзы Переводчика. Они тут же показали мне, что означают странные значки.
– Каз, во внутренних квадратах перечислено как раз то, о чем ты говорил, – сообщил я. – Время, Пространство, Материя, Знание.
Каз присвистнул. – Грецкие орехи! Значит, те, кто построил это место, были настоящими знатоками и Талантов Смедри, и мистических теорий. А что насчет символа в центре круга? Что он означает?
– Разрушение, – тихо прочитал я.
Мой собственный Талант.
– Интересно, – заметил Каз. – На диаграмме ему отвели отдельный кружок. А что во внешнем круге?
Кольцо было поделено на две части. – С одной стороны написано «Тождественность», – ответил я. – С другой – «Возможность».
Каз задумался. – Классическая философия, – произнес он. – Метафизика. Похоже, что наш покойный друг был философом. Неудивительно, учитывая, что мы находимся рядом с Александрией.
Но я не обратил на его слова особого внимания. Вместо этого я робко повернулся, чтобы прочесть символы на стенах гробницы. Мои Линзы Переводчика моментально превратили их в английские слова.
И я тут же пожалел о своем решении их прочитать.