– И чем именно вы мне угрожаете? – Клиент, сощурившись, посмотрел на свой телефон – но не с враждебностью, а, скорее, с выражением изумления и усталости, как будто его донимало и изводило такое количество людей, что в этом звонке его беспокоило только одно – как скоро собеседник поставит ему ультиматум.
– Я вам никоим образом не угрожаю, мистер Павлос. – Бросив взгляд на исходящий видеоряд, Дэн увидел, что софт чрезмерно подчеркивает признаки, свидетельствующие об искренности его намерений – не столько жульничество, сколько компенсация того факта, что его лицо на экране было размером со спичечный коробок. – Если вы откажетесь от нашего предложения, мы не станем принимать какого-либо участия в выплате вашего долга. Мы считаем, что в ваших же интересах позволить нам взять проблемы на себя и оказать вам помощь, но если вы не хотите, чтобы мы вмешивались, мы не станем брать на себя роль ваших кредиторов. Мы выкупим ваш долг, только если вы нас об этом попросите.
Немного помолчав, клиент произнес:
– То есть… вы готовы заплатить людям, которым я должен?
– Да. Если вы этого захотите.
– И тогда всю эту сумму я буду должен вам?
– Именно так, – согласился Дэн. – Но в этом случае мы сделаем для вас две вещи. Во-первых, мы сократим ваш долг вдвое. Мы никогда не станем требовать с вас возврата всей суммы. Во-вторых, мы предоставим вам финансовую консультацию и совместно выработаем график платежей, который устроит нас обоих. Если мы не сможем прийти к удобному для вас соглашению, то просто откажемся от сделки, и оставим вас в покое.
Клиент потер глаз свободным большим пальцем. – То есть я оплачиваю только половину долга и сам выбираю размер платежей? – В его голове прозвучали скептические нотки.
– В разумных пределах, – подчеркнул Дэн. – Если вы будете платить по доллару в неделю, то ничего не выйдет.
– Тогда на чем вы делаете прибыль?
– Мы выкупаем долги массово, по дешевке, – ответил Дэн. – Я даже не стану рассказывать вам, насколько дешево они нам обходятся, потому что это коммерческая тайна, но могу вас заверить, что даже получив половину суммы, мы не останемся в проигрыше.
– Похоже на какую-то аферу, – с опаской произнес клиент.
– Отнесите договор в общественный юридический центр, – предложил Дэн. – Можете проверять его столько, сколько потребуется. Наше предложение не ограничено по времени; время играет роль лишь в том плане, что кто-то менее добросовестный и более жадный может выкупить ваш долг раньше нас.
Клиент сдвинул каску и смахнул пот со лба. Вдалеке его кто-то нетерпеливо позвал. – Я понимаю, что застал вас во время обеденного перерыва, – сказал Дэн. – Торопиться с решением необязательно, но могу я, по крайней мере, выслать вам документы по электронной почте?
– Ладно, – неохотно согласился клиент.
– Спасибо, что уделили мне время, мистер Павлос. Удачи вам во всех делах.
– Хорошо.
Дэн ждал, пока клиент сам положит трубку, несмотря на то, что ему уже поступил новый звонок. Дайте мне убедить его в том, что я не забуду его имя через пять секунд, – взмолился он.
Входящее изображение исчезло, и на мгновение Дэн увидел на стекле отражение собственного лица – с наушниками, опухшими от сенной лихорадки глазами и странного вида розовой сыпью, которая появилась у него на лбу двумя днями ранее. На исходящем видео он все еще довольно походил на самого себя – фильтр был настроен не на кинозвезду, а на обычного человека – но его собеседники вовсе были не обязаны лицезреть эту сыпь.
Новый клиент поднял трубку. – Доброе утро, – бодро начал разговор Дэн. – Это мисс Ломбарди?
– Да. – Кое-кто определенно сделал выбор в пользу кинозвезды, но Дэн старался не показывать изумления на своем лице; его собственный фильтр мог с равным успехом его скрыть или, наоборот, сделать чрезмерно выраженным.
– Я бы хотел обсудить ваше финансовое положение. Возможно, у меня есть для вас хорошие новости.
Когда Дэн вернулся с перерыва, компьютер заметил его присутствие и вернулся к работе. Он едва успел надеть наушники, как на экране открылось окно, и незнакомая женщина обратилась к нему благожелательным, но в то же время несколько прохладным тоном.
– Добрый день, Дэн.
– Добрый день.
– Я звоню вам от лица отдела кадров. Вынуждена попросить вас освободить занимаемую вами ячейку. Убедитесь, что забрали все свои вещи с собой, поскольку вы не сможете вернуться, как только покинете этот этаж.
Дэн замешкался, пытаясь решить, может ли этот звонок оказаться розыгрышем. Однако пиктограмма замка, изображенная рядом с адресом, ruth_bayer@thriftcracy.com, указывала на то, что соединение прошло проверку подлинности.
– В этом квартале я перевыполнял план каждую неделю! – возразил он.
– Что отражено в ваших бонусах, – без запинки ответила мисс Бэйер. – Мы признательны за вашу работу, Дэн, но вы должны понять, что нам приходится совершенствовать наши активы, чтобы обеспечить оптимальную адаптацию к меняющимся условиям.
Прежде, чем Дэн успел ответить, она улыбнулась ему прощальной улыбкой и прервала соединение. И прежде, чем он успел перезвонить, все окна приложений на экране закрылись, и его сеанс работы был принудительно завершен.
Дэн просидел без движения десять или пятнадцать секунд, но затем его вывела из ступора простая сила привычки – если на экране пусто, значит, пора идти домой. Он вытащил из-под стола спортивную сумку, расстегнул ее и положил рядом с полотенцем три фотографии в рамках. Его растения компания может оставить себе или выбросить – ему было все равно. Проходя по коридору между ячейками, он не сводил глаз с ковра; его коллеги были заняты, а ему не хотелось ставить их в неловкое положение, вынуждая подыскивать слова, которыми следовало сопроводить его уход за те двадцать или тридцать секунд, которые они могли уделить, не рискуя получить штраф за простой. Он чувствовал стыд, заливший его лицо, когда вспомнил, как около года тому назад один едва знакомый ему парень покинул компанию со слезами на глазах. Дэн тогда закатил глаза и подумал: А чего ты ожидал? Прощальную вечеринку? Шариковую ручку с гравировкой?
Дожидаясь лифта, он подумал о том, чтобы заехать на седьмой этаж и потребовать объяснений. Какой смысл освобождать сотрудника от занимаемой должности, когда его КПЭ
1не просто стабильны, а постоянно растут. Наверняка произошла какая-то ошибка.
Двери открылись, и Дэн вошел в лифт. – Седьмой, – проворчал он.
– Первый этаж, – отозвался лифт.
– Седьмой, – многозначительно повторил Дэн.
Двери закрылись, и лифт поехал вниз.
Доехав до фойе, Дэн вышел из кабины, после чего быстро зашел обратно. – Седьмой этаж, – беззаботно попросил он, надеясь, что изменив тон голоса и язык тела, сумеет одурачить машину.
Двери оставались открытыми. Он продолжал ждать, как будто мог взять лифт измором за счет простой настойчивости или пристыдить его, заставив передумать – вроде того, как Дженис могла растопить каменное сердце вышибалы в ночном клубе, просто дернув нижней губой. Но если его доступ аннулирован, значит, аннулирован; магическим мышлением его все равно не вернуть.
Запрокинув голову, он посмотрел в расположенную на потолке камеру размером с пуговицу и тихо произнес длинную тираду ругательств, стараясь не повторять одни и те же выражения дважды; ему не хотелось показаться банальным, если это видео попадет в какую-нибудь подборку на YouTube. Затем он вышел из лифта, пересек фойе и покинул здание, не оглядываясь назад.
Эта работа была не худшим вариантом из всего, чем Дэну приходилось заниматься, но проведя на ней четыре года, ему стоило быть благодарным за перемену. К черту «Трифтокраси»
2; к концу недели он найдет место получше.