– Вы же с ней поговорите? – умоляюще спросила Рохини. – Она вам доверяет.
– Доверяет? – Хэн был озадачен. – Она не верит, что вы могли ее обмануть в таких вещах. – Он слышал рыдания Дарпаны, которые то нарастали, то шли на спад, будто песня.
– Не намеренно, – ответила Рохини. – Но вы в этом эксперт. Если объясните ей безвыходность нашего положения, она вам поверит. Когда то же самой ей говорю я, она просто кричит, что я ничего в этом не понимаю.
Набравшись смелости, Хэн направился в коридор. Девочка наполнила Базу атмосферой веселья и невинности, но теперь обязанностью Хэна было помочь ей разобраться в судьбе своего двоюродного брата.
Он постучал в кабину Дарпаны. Она перестала плакать, и он услышал, как девочка спрыгнула с постели. Когда Дарпана отодвинула дверь, на ее лице не было удивления; Рохини, скорее всего, обещала позвать Хэна, чтобы тот с ней поговорил.
– Почему мы их не спасаем? – требовательно спросила она. – Почему не летим следом?
– А если бы мы их и догнали, чем бы это помогло? – ненавязчиво спросил Хэн. – Наши ионные двигатели не мощнее их.
Дарпана смерила его презрительным взглядом. – У нас есть не только двигатели! – возразила она. – В нашем распоряжении целый трамплин! Мы можем зашвырнуть Базу в любом направлении со скоростью сто пятьдесят метров в секунду!
– Верно, – согласился Хэн. – Это помогло бы нам быстро добраться до Трагопана, но какой от этого толк, если мы не сможет сравняться с ним по скорости? А даже если бы и смогли, то просто оказались бы в том же самом положении.
– Как тогда нам удается сравняться в скорости с трамплинами? – спросила Дарпана.
Хэн потер глаза; он до сих пор чувствовал головокружение из-за изменений веса. – С помощью тросов. – Дарпана и сама это прекрасно знала, но Хэн не мог винить ее за какие бы то ни было слова или мысли, которая она могла выдать в поисках чудесного избавления. Хэн виделся с Ломашем перед тем, как конвой вышел на орбиту, но теперь пытался стереть улыбающееся лицо мальчика из своих воспоминаний. Лэ будет преследовать его в ночных кошмарах – участь незавидная сама по себе.
– Значит, мы возьмем трос с собой! – парировала Дарпана. – И раскрутим его, насколько потребуется!
Хэн стоял, опираясь руками на дверной проем, и щурился в попытке преодолеть дефекты зрения, плывущие у него перед глазами. «Взять трос с собой» – всего день назад это бы прозвучало, как совершенная нелепица, при мысли о которой он представлял, как пакует катушку с тросом в кабине, а затем пытается развернуть его, пока корабль приближается к точке встречи. Но вырвав обе жилы из толщи Алькатраса, Трагопан явно унес кабель с собой.
Допустим, им удастся придумать более безопасный способ, чтобы повторить тот же фокус – смогут ли они в таком случае превратить Базу в нечто вроде импровизированного трамплина? Экипаж кораблю не понадобится; ему достаточно будет просто пересечься с Трагопаном, имея достаточную скорость и частоту вращения, чтобы тот смог совершить разворот и вернуться на Алькатрас. Один из четырех пристыкованных кораблей можно было отправить в космос на замену Базе.
– Дай-как мне подумать, – сказал он Дарпане. Он отвернулся и вышел.
Первым делом Хэн связался с Лианой, без свидетелей. Он не хотел давать Лэ и остальным пассажирам ложную надежду, если план окажется невыполнимым изначально.
– У тебя нет подходящих инструментов, чтобы разрезать трос из нанотрубок. – категорично заявила Лиана.
– Ты уверена? – Хэн жалел, что первым дело не проверил инвентарь, но если компания не хотела снабжать его инструментами, при помощи которых можно было отломать одну из спиц, компьютер бы ему все равно соврал. – Если уж это не экстренная ситуация, в которой оправдан даже серьезный вандализм, то что же?
– Дело не в порче имущества, – ответила Лиана. – Ты несешь ответственность перед своими пассажирами. Если нарушишь герметичность жилого отсека, то просто убьешь еще девятерых.
– Ты права. – Хэн прервал связь; разговор с Лианой был напрасной тратой времени. С юридической точки зрения все было кристально ясно; компания не поддержала бы его решения и уж тем более не стала бы оказывать ему содействие. А он был не вправе подвергать пассажиров Базы опасности без их согласия.
Собрав всех, включая Дарпану, в комнате для переговоров, он объяснил, что именно собирается предпринять.
– У нас не так много времени, чтобы принять решение, – сказал он. – Если что-то пойдет не так, повреждения трамплина могут оказаться настолько серьезными, что мы здесь просто не выживем. Кроме того, есть риск протечки, из-за которой может упасть давление, и тогда нам придется носить скафандры, пока не восстановим герметичность.
– Либо нам удастся довести план до конца, и никто не пострадает, – высказалась Пунита.
– Возможно, – согласился Хэн. – Алькатрас, как-никак, свою ампутацию пережил. – Только не спрашивайте меня, каковы шансы на успех.
Он пустил по кругу листок с двумя колонками для записи голосов. Любой из присутствующих сможет воспользоваться правом вето; он не мог позволить, чтобы простое большинство диктовало остальным свои условия, заставляя рисковать жизнью.
Когда очередь дошла до Чандраканта, тот посмотрел на Хэна с выражением нескрываемого презрения. Хэн отвел взгляд и посмотрел на дальнюю стену; он никоим образом не пытался намеренно вызывать неприязнь этого человека, но теперь задабривать его было уже слишком поздно.
Икбал коснулся плеча Хэна; чтобы обойти стол, листку потребовалось всего полминуты. Взяв в руки бумагу, Хэн развернул складки, которые сделал каждый из пассажиров, чтобы скрыть свое решения от тех, кто шел дальше по списку.
Все девять голосов пришлись на колонку «ДА».