Толпы, прибывшие в Ганивилль, чтобы проводить Шапирон, ничуть не уступали тем, что встречали его прибытие, но настроение в этот раз было совершенно другим. Ни восторга, ни дикого ажиотажа. Жителям Земли будет не хватать Гигантов, с которыми они успели так близко познакомиться – и это чувствовалось.
Правительства Земли вновь направили к месту событий своих послов, и на бетонной площадке перед возвышавшейся громадой корабля две группы землян и ганимейцев последний раз взглянули друг другу в глаза. После обмена заключительными формальностями и финального выступления с напутственными речами представители обеих рас вручили друг другу прощальные подарки.
Генеральный секретарь ООН, от лица всех народов и наций Земли, вручил ганимейцам две декоративных металлических шкатулки, украшенных драгоценных камнями и многочисленными дарственными надписями на каждой из граней. В первой находились специально отобранные семена множества земных деревьев, кустарников и цветов. Во второй, чуть больше размером, были собраны национальные флаги всех мировых государств. Семена, по его словам, следовало посадить в особом месте, когда Гиганты отыщут свое новое пристанище; выросшие из них растения станут символом земной жизни и непреходящим напоминанием о том, что оба мира отныне будут в равной степени домом для обеих рас. Флаги же предстояло развесить над этим местом после того, как Звезды Гигантов достигнет первый корабль землян – правда, об этом дне пока что оставалось только гадать. И когда Человек, наконец, осмелиться нырнуть в межзвездную пропасть, по другую сторону его уже будет ждать маленький кусочек Земли.
Гарут, в свою очередь, преподнес землянам знания. Он вручил большой сундук, заполненный книгами, таблицами, графиками и диаграммами, в которых, по его словам, заключалась исчерпывающая информация по основам ганимейской генетики. Передавая эти знания в руки землян, ганимейцы – единственным доступным для них способом – пытались искупить вину за вымирание олигоценовых животных, уничтоженных миллионы лет назад во время гнусного эксперимента по истреблению жизни. С помощью методов, описанных в этих документах, – объяснил Гарут, – можно было извлечь ДНК-коды, заключенные в любой части тела животного, при условии сохранности клеток, и вырастить на их основе искусственную копию исходного организма. Располагая лишь обломком кости, кусочком ткани или осколком рога, можно было синтезировать новый эмбрион, способный вырасти в полноценное животное. Тем самым люди могли вернуть к жизни все вымершие виды, некогда бороздившие просторы Земли – при условии, что от тех сохранились хоть какие-то останки. Ганимейцы надеялись, что так виды, столкнувшиеся с внезапной и безвременной кончиной в результате их вмешательства, смогут вновь жить и резвиться на родной планете.
Последняя группа инопланетян ненадолго задержалась, чтобы ответить взаимностью безмолвно махавшим толпам людей, собравшихся на окрестных холмах, а затем медленной шеренгой скрылась внутри корабля. За ними последовала небольшая группа землян, направлявшихся на Ганимед, где Шапирон должен был сделать короткую остановку, чтобы ганимейцы смогли попрощаться с друзьями из КСООН.
Когда ЗОРАК передал последнее сообщение от ганимейцев через коммуникационную сеть Земли, связь была разорвана. Шапирон втянул кормовую секцию в полетное положение, и какое-то время гигантский корабль стоял в полном одиночестве, пока за ним наблюдал весь мир. А затем судно, медленно и величественно начало подниматься в небо, а вознесшись, вернулось в привычную для себя стихию. Теперь о его существовании напоминали лишь океан обращенных вверх лиц, крошечные фигуры, выстроенные линиями вокруг пустого пространства в центре бетонной площадки, и ряды громадных деревянных шале.
Та же гнетущая атмосфера царила и на борту Шапирона. В командном центре посреди открытого пространства под помостом стоял Гарут, в окружении группы старших офицеров молча наблюдавший за пестрым бело-голубым узором на главном экране, который, постепенно отдаляясь, превращался в Земной шар. Рядом, погруженная в собственные мысли, стояла такая же молчаливая Шилохин.
Голос ЗОРАКа по ощущениям исходил прямо от окружающих стен. – Стартовые параметры в норме. Все системы в норме. Запрашиваю подтверждение приказов.
– Даю подтверждение текущих приказов, – тихо ответил Гарут. – Пункт назначения – Ганимед.
– Задаю курс на Ганимед, – отрапортовала машина. – Прибытие по графику.
– Отложи ненадолго запуск главного двигателя, – вдруг добавил Гарут. – Я бы хотел еще немного взглянуть на Землю.
– Поддерживаю работу вспомогательных двигателей, – последовал ответ. – Главные двигатели в режиме ожидания до дальнейших инструкций.
С каждой минутой земной шар на экране медленно уменьшался в размерах. Ганимейцы продолжали молча наблюдать.
Наконец, Шилохин обернулась к Гаруту. – Подумать только, а ведь мы называли ее Планетой Кошмаров.
Гарут едва заметно улыбнулся. Мыслями он все еще был где-то далеко.
– Они уже пробудились от своего кошмара, – сказал он. – Что за невероятная раса. Подобных им, наверное, не найдется и во всей Галактике.
– Мне до сих не верится, что все увиденное нами могло произойти от такого первоначала, – сказала она в ответ. – Не забывай, в среде, где я выросла, мне постоянно внушали мысль, что это попросту невозможно. Все наши теории, все наши модели предсказывали, что появление разумной жизни в подобной экосистеме крайне маловероятно, а любая форма цивилизации и вовсе немыслима. И все же…, – она изобразила жест беспомощности, – просто взгляни на них. Они едва научились летать и уже ведут речь о звездах. Двести лет назад они не имели понятия об электричестве; а сегодня создают его в термоядерных реакторах. Когда же они остановятся?
– Думаю, этого не произойдет никогда, – медленно произнес Гарут. – Они просто не смогут. Они должны непрестанно сражаться, как это делали их предки. Те воевали друг с другом, а они воюют с проблемами, которые им посылает Вселенная. Лиши их трудностей, и земляне зачахнут.
Шилохин снова задумалась о невероятной расе, всеми силами пробивавшей себе путь наверх, невзирая на любые мыслимые трудности и препятствия, не последним из которых была ее собственная испорченность, а теперь безраздельно и победоносно правившей Солнечной Системой, которая в прошлом принадлежала самим ганимейцам.
– В их истории и сейчас хватает неприглядных моментов, – заметила она. – Но в то же самое время в людях есть нечто на удивление благородное и величественное. Земляне могут уживаться с опасностью там, где это не под силу нам, ведь они знают, что опасность им по плечу. Они доказали себе то, чего мы никогда не узнаем, и именно это знание толкает их вперед там, где засомневались бы нам подобные. Я уверена, если бы двадцать пять миллионов лет назад на Минерве жили земляне, все бы сложилось иначе.
– Они бы не сдались после Искариса; они бы обязательно нашли решение.
– Да, – согласился Гарут. – Тогда все бы наверняка закончилось совершенно иначе. Но сдается мне, в ближайшем будущем мы и сами увидим, чем могло бы обернуться такое развитие событий. Очень скоро взрывная колонизация землян охватит всю Галактику. И почему-то мне кажется, что это изменит ее раз и навсегда.
Разговор вновь затих, когда двое ганимейцев в последний раз перевели взгляд на планету, бросившую вызов всем их теориям, законам, принципам и ожиданиям. За предстоящим годы они, без сомнения, еще не единожды будут созерцать ее изображение, хранящееся в бортовых банках данных, но значимость этого момента не повторится уже никогда.
После долгого ожидания Гарут громко произнес: “ЗОРАК”.
– Командующий?
– Нам пора отправляться в путь. Запусти главный двигатель.
– Выхожу из режима ожидания. Инициирую подготовку к переходу на полную мощность.
Земной диск превратился в мешанину цветов, которые пронеслись по экрану, а затем начали тускнеть. Спустя несколько минут они и вовсе слились в однообразную дымку тускло-серого цвета. Ничего другого экран не покажет до самого Ганимеда.
– Мончар, – обратился Гарут. – Мне надо заняться кое-каким делами. Не подежуришь вместо меня?
– Так точно, сэр.
– Отлично. Если понадоблюсь, буду у себя в каюте. – Гарут откланялся и под ответные приветствия компании покинул командный центр. Он медленно шел по коридорам, ведущим в его личную каюту, целиком погруженный в собственные мысли и почти не обращая внимания на все, что происходило вокруг. Закрыв за собой дверь, он долго разглядывал отражение в зеркале, будто пытаясь отыскать в своем облике изменения, которые мог вызвать его поступок. После он устало опустился в кресло с откидной спинкой и невидящим взглядом уставился в потолок, пока не потерял счет времени.
Через некоторое время он активировал настенный экран и вывел на него звездную карту, показывавшую часть неба с созвездием Тельца. Он долго разглядывал бледную точку, которая должна была становиться все ярче и ярче по ходу предстоящего путешествия. Еще оставалась надежда, что все они заблуждаются. Такой шанс был всегда. Но если ганимейцы действительно мигрировали к той звезде, какую цивилизацию они бы построили за миллионы лет, прошедшие с тех пор, как Шапирон покинул Минерву? Какие науки открыли? Какие чудеса, недоступные даже его пониманию, показались бы им простой банальностью? Мысленно обратившись к тусклой точке на звездной карте, он почувствовал внезапный прилип надежды. В его воображении начал складываться мир, который ждал их с распростертыми объятиями, и Гарут с нарастающим азартом и нетерпением задумался о тех годах, которые им придется провести в ожидании, прежде чем узнать правду.
Он прекрасно знал о безграничном оптимизме земных ученых. Огромные тарелки радиообсерватории на обратной стороне Луны уже передавали в направлении Звезды Гигантов мощные пучки радиоволн, модулированных коммуникационными кодами ганимейцев, надеясь предупредить обитателей ее системы о прибытии Шапирона; чтобы преодолеть такой путь, сообщению потребуется не один год, но даже оно достигнет цели гораздо раньше самого корабля.
Он снова рухнул в кресло, отчаявшийся и опустошенный. Он знал, как знала и горстка его доверенных соратников, что у Звезды Гигантов их никто не ждал. В лунарианских записях не нашлось ни единого доказательства. Все это было лишь досужими домыслами землян.
Его мысли снова вернулись к невероятным землянам – расе, которая многие тысячи лет страдала и боролась за жизнь, пытаясь преодолеть кошмарные невзгоды, и теперь, наконец-то, была готова оставить позади тяжелое прошлое, открыв себя перспективам стабильного процветания и мудрости… если только их еще ненадолго оставят наедине, дав возможность завершить все то, чего они так отважно старались достичь. Они выстроили свой дом из хаоса, вопреки теориям и прогнозам всех мудрецов и ученых Минервы. Они заслуживали жить собственной жизнью, наслаждаясь миром без помех извне.
Ведь Гарут – а теперь еще и Шилохин, Джассилейн и Мончар, и никто кроме них – знал, что за созданием человеческой расы стояли сами ганимейцы.
Именно они были непосредственной причиной тех изъянов, недостатков и неурядиц, которые по всем канонам должны были лишить людскую расу последнего шанса на выживание. Но Человек все же одержал верх. Теперь сама справедливость требовала оставить людей в покое, дав им возможность совершенствовать свой мир без вмешательства ганимейцев.
Ведь ганимейцы и без того оставили в их жизни заметный след.